Дар белого астронавта - Страница 4

Синицын принялся лихорадочно соображать. Но, как назло, ничего не приходило на ум Макару. Очень хотелось спать.

— Да я ничего не знаю.

— Ну что же, — пискнул мышонок. — Ложись спать, утро вечера мудренее…

И мышонок Тик-Так, вильнув золотым хвостиком, исчез

Макару еще сильнее захотелось спать. Просто ужасно. Глаза у него так и слипались.

Он добрался до кровати, кое-как разделся и только нырнул под одеяло, как мгновенно заснул. Последнее, что он услышал, был противный крик Обормота под дверью.

Хрустальный стаканчик

Проснулся Макар от щекочущих лучей солнца. Он сладко потянулся и сразу все вспомнил: и незаконченную стенгазету, и испорченную скатерть, и говорящего мышонка с золотым хвостиком.

Стенные часы пробили десять.

— Ой, — спохватился Макар, — сейчас ребята придут, а у меня ничего не готово.

Он вскочил, подбежал к столу и вскрикнул: на белом листе ватмана горели необычайно красивые буквы заголовка: «Пионер». Слово переливалось радугой, от него нельзя было оторвать глаз. Долго любовался Макар на это чудо, потом, все еще не веря себе, потрогал буквы пальцами. Нет, они были на самом деле, это ему не спилось.

«Какой я дурак! — сказал он себе. — Ведь это же мама нарисовала!» — И тут же испугался: а пятно? Наверное, заметила. Он поднял стенгазету и ахнул: скатерть была совершенно чистой. Пятно таинственным образом исчезло. И еще Синицына поразило то, что посреди стола лежала новенькая книжка в золотом переплете — «Маленький принц»!

Макар кинулся к шкафу. Его книжка стояла на месте.

В прихожей зазвенел звонок. Синицын накрыл обе книги стенгазетой, натянул брюки и подбежал к двери: «Вот я вас сейчас удивлю!»

Перед ним с испуганным видом стоял Зина Живцов.

— Ты одни? — разочарованно спросил Макар: он так хотел увидеть Дашу!

— А ты тоже один? — в свою очередь спросил Живцов.

— Конечно, один. Мама давно на работу ушла.

Зина облегченно вздохнул:

— Это хорошо, — и, перегнувшись через перила, крикнул: — Ну, долго вы там? Идите скорей!

— А кто там? — удивился Синицын.

— Поспелова и Лысюра… Понимаешь, у нее шнурок на ботинке развязался, вот они и застряли, — Живцов отвел глаза.

— Понятно! — догадался Макар. — Вы мамы моей боялись? Из-за того, что скатерть испортили…

— Предположим, скатерть испортил ты, — послышался голос Лысюры. — Но все равно, мало ли что бывает…

— А вот увидите, что бывает! — заорал, не выдержав, Синицын. — Заходите скорей!

Глаза Даши загорелись любопытством. Она первой подбежала к столу.

— Ах! — вырвалось у нее при виде чудесного заголовка. — Как красиво!

— Что там? Что? — толкая друг друга, кинулись к столу Генка и Зиновий. — Вот это сила!

Насладившись восхищением друзей, Синицын сдернул стенгазету со скатерти:

— Отгадайте, где пятно?

— Какое пятно? — удивилась Даша. — Это же новая скатерть!

— Точно, новая, — зачем-то щупая материю, подтвердил Живцов.

— Никакая она не новая! — обиделся Макар. — Это та самая, вчерашняя…

— А где же тогда пятно? — не поверила Поспелова. — Или вы его чем-то свели?

— Оно само исчезло за ночь. Вот!

Лысюра досадливо поморщился:

— Брось заливать, Синицын! Ты еще скажешь, что заголовок сам нарисовался?

— Конечно, — ответил Макар и прикусил язык. Кто ж ему поверит? Еще на смех поднимут. А Генка уже разглядывал книги.

— Так у тебя два «Маленьких принца», оказывается?! А сам вчера говорил, что не можешь дать книгу для библиотеки.

— Так вчера была одна. А ночью… А ночью появилась другая.

Ребята переглянулись.

— У тебя что, температура, Синицын? — Генка повертел пальцем у виска. — Или свихнулся?

Макар обиделся.

— Можешь не верить, твое дело. Забирайте свою стенгазету.

— Не твою, а нашу, — строго поправил его староста, скатывая лист ватмана в трубку.

— У тебя веревочка есть? — спросил он.

— Сейчас принесу! — буркнул Макар и отправился на кухню, где у них на крючке висел моток бельевого шнура.

Но как только он вошел, заметил, что дверца холодильника приоткрылась. Он хотел захлопнуть ее и удивленный замер. В холодильнике стоял хрустальный стаканчик с мороженым. Макар осторожно взял его. За прозрачными стенками пламенели красные ягоды клубники, утопавшие, как в пуху, в белоснежном мороженом. В стаканчик была воткнута маленькая хрустальная ложечка. Макар не удержался и попробовал мороженое: такого вкусного он еще не ел! Мороженое было невероятно, прямо-таки фантастически ароматным! Макар зажмурился от невыразимого удовольствия, но неожиданно спохватился: надо же угостить и друзей! Он вернулся в комнату.

— Мороженое! — обрадовались все. — Тащи ложки, быстрее!

И четыре ложки, в том числе и хрустальная, нырнули в стаканчик, катастрофически быстро опустошая его.

— Все! — Живцов смачно обсосал ложечку. — Эх, маловато.

— Повеселились — и за работу! — Лысюра отодвинул в сторону стаканчик и развернул сборник задач.

— Ой, смотрите! — восторженно воскликнула Даша.

Хрустальный стаканчик, стоявший у края стола, был снова доверху наполнен мороженым. Когда это случилось, никто не заметил, только Живцов был готов поклясться, что стаканчик не двигался с места. Но самое удивительное: теперь в нем было не клубничное, а шоколадное мороженое. Темно-коричневая масса его тяжело наползала на хрустальные стенки.

— Фокусы Кио… — простонал Лысюра.

— А я знаю, знаю! — захлопала в ладоши Поспелова. — Мы отвернулись, а Макар подменил стаканчик. Подменил, подменил!