— А мы уже сложили, — хмыкнул Живцов. — Около сарая.
— Украдут! Немедленно перетаскайте в укрытие.
— Не украдут, Другие классы тоже кучами складывают, и никто ни у кого не крадет.
— Я что сказал? — прикрикнул староста. И грозно нахмурился.
— А ты не приказывай! — Живцов выпрямился, вокруг сгрудились остальные. — Мы решили: десять тонн, которые вы с Синицыным достали каким-то темным путем, не принимать на коллективный счет нашего класса.
— А что сдавать будете?
— Что соберем, то и сдадим. Без обмана.
— Так мы же обязательства не выполним! Опозоримся! — закричал в отчаянии Лысюра.
— А мы его и не давали, — вставил Черепанов. — Опозоришься только ты один.
— И придется тебе рассказать честно, как ты хотел всех обмануть, — добавил Живцов.
— Рассказать? Ты мне приказываешь рассказать? — вскочил Генка.
— Не я — все приказывают.
— Как бы тебе плохо не… — начал было Генка, но тут вбежали Синицын и Поспелова и закричали восторженно:
— Нина Борисовна идет! Нина Борисовна!
Все недоуменно посмотрели на них, а Генка проворчал:
— Учителю радуются. Нашли кому!
Нина Борисовна поздоровалась, раскрыла журнал.
— На прошлом занятии мы говорили о полезных ископаемых. Давайте вспомним, что это такое…
Рука учительницы скользнула по списку, и все, как завороженные, следили за ней.
— Чепурова!
Зоя чуть слышно охнула и вскочила.
— Я же почти ничего не знаю… — пробормотала она и пошла к доске.
— Расскажи нам о полезных ископаемых, Чепурова, — Нина Борисовна ободряюще улыбнулась ей. Она знала, что Зоя старательно учила все уроки, но у доски на нее обычно нападала страшная робость. Все вылетало из головы, и Чепурова еле могла выдавить из себя два-три слова. Вот и сейчас она принялась теребить фартук, то краснея, то бледнея.
— Откуда добывают полезные ископаемые? — задала учительница наводящий вопрос.
— Полезные ископаемые добывают ил земли, — послушно подхватила Чепурова.
— Правильно. Какие ты можешь назвать полезные ископаемые?
Молчание.
— Уголь полезное ископаемое или нет?
— Полезное! — обрадовалась Зойка. — Уголь — это очень полезное ископаемое.
— А где его добывают?
— В шахтах.
В общем, тягомотина. Ответы из Чепуровой приходилось вытягивать клещами. Зойка и сама это понимала.
— Садись, Чепурова. Ума не приложу, почему ты всегда так отвечаешь?
И она повела ручкой по журналу, чтобы вывести напротив фамилии Чепуровой неизменную тройку.
Но в это время Лысюра торопливо схватил волшебную ручку и нацарапал в своей тетрадке: «5». Нина Борисовна с превеликим смущением увидела вдруг, что ее рука ставит Чепуровой вместо тройки — пятерку! Она в недоумении потерла лоб и сказала:
— Отвечаешь ты неважно, но я знаю, что ты всегда старательно учишь материал. Поэтому ставлю сегодня пятерку, чтобы ты так же старательно учила и впредь.
Ученики притихли в недоумении. А Зойка засияла, как электрическая лампочка.
«Что за чепуха?» — подумала Нина Борисовна и вызвала другого:
— Живцов!
Зина неохотно пошел к доске.
— Что с тобой, Живцов? — заинтересовалась учительница.
— У него мама заболела! — сказал кто-то. — В больницу ее положили.
— Что с ней? — сочувственно спросила Нина Борисовна.
— Не знаю, — потупился Зина. — Сегодня пойду ее проведать…
— Может быть, ты не готов? — предположила учительница. — Тогда я спрошу тебя в другой раз.
— Нет-нет! — Живцов так замотал головой, что чуть очки не слетели. — Я… я все выучил.
Действительно, урок он знал хорошо. Без запинки рассказывал о добыче гранита, о свойствах песка и глины, об использовании торфа.
— Садись, — сказала довольным голосом учительница. — Отвечал ты прекрасно.
Генка с нетерпением ждал этого момента. Он так и ерзал на месте. «Ага, значит, ручка волшебная! Сейчас ты за все ответишь, Живцов! У тебя пропадет охота указывать мне, Лысюре, что делать и чего не делать. Да и кто тебя будет слушать, двоечника? Отныне ты не будешь вылезать из двоек, и тебя постоянно будут разбирать на советах отряда и дружины. Ставлю тебе первую двойку, Живцов. Она, конечно, может стать последней, если ты вовремя одумаешься и не будешь перечить мне, старосте Лысюре…»
И он безжалостно нарисовал у себя в тетрадке двойку. Двойка была жирная, вызывающая. Генка несколько секунд любовался ею, потом с интересом посмотрел на учительницу.
А Нина Борисовна с изумлением увидела, что ее рука поставила Живцову «2».
«Что я делаю?» — ужаснулась она. И сказала растерянно:
— Двойка…
— Как двойка? — ахнули в классе.
Зина расстроенный сел за парту.
Макар обернулся и заметил торжествующее лицо Генки Лысюры, белую ручку с золотым пером. Как молния озарила его догадка. Он вскочил.
— Это все Лысюра! — крикнул Макар, указывая на старосту. — Это он ставит оценки волшебной ручкой!
Никто ничего не понял, все уставились на Синицына в изумлении. А он подскочил к старосте и схватился за ручку.
— Отдай! Ты делаешь зло! Ты негодяй!
— Не трожь! — запыхтел Лысюра.
Они дергали ручку каждый к себе. И та вдруг начала вытягиваться, покрываться черными узорами. Бывшие друзья в испуге выпустили ее. Она упала на пол, свернулась гибкой змеей, задымилась и пропала.
Все как будто очнулись от глубокого сна. С недоумением посмотрели друг на друга Лысюра и Синицын. «Почему это я стою посреди класса?» — подумал Макар и пошел на свое место. Зина Живцов снял очки и почувствовал на щеке что-то мокрое. Он провел ладонью по лицу. Слезы? Откуда они? Зина достал платок и поспешно вытер их, чтобы никто не заметил.